Музей небесной корреспонденции (окончание)

… кто не знает – скажу, - но может, я не прав. Для журналиста нет более важного явления в буквенном мире, чем Письмо Читателя. Вот если, по примеру древних греков, послать журналиста на рынок с заданием принести самое ему любимое и важное, то он принесёт Письмо Читателя. И опять же, если его послать за самым ничтожным и ненужным в его профессии, - он принесёт – письмо читателя. Нет ничего хуже для журналиста, и нет ничего лучше этого клочка бумаги с неразборчивыми словами. Ну да. Не все читатели, пишущие письма, безумны и доставучи, - но Боже мой, как много этих последних!.. И есть те письма, которых ждут, и которые всё не приходят, а если и приходят, то не тебе… может, для них нужен специальный ящик? Специально собственноручно повешенный? И специально открываемый, положим, в полнолуние? Либо натощак? В общем, не обыденно, а сообразно горению ожидания?

…ну так вот, Александр Власов, который первый начал говорить про Гришмановского – "просто гений", - на следующий день с утра тоже притащил подмышкой почтовый ящик. Ящик был им отыскан на чердаке одной знакомой бабушки с Понарта. И когда он, вспотев, но в предвкушении, вырулил на Соммера, он увидел, как Рыжая Настя прибивает третий ящик, вися головой вниз на кёнигсбергской стене. А за ноги её держат просто гений Гришмановский и суровый, как чеканный профиль на старинном дублоне, Готфрид с цыгаркой в зубах.
- Опоздали мы… - сказал кто-то сзади. Обернувшись, Александр увидел Человека Со Шрамом, что занимался в 20-ти редакциях распространением, и которого никто никогда не видел улыбающимся. Под мышкой тот держал почтовый ящик тёмно-красного зловещего цвета. Круглые дырочки в корпусе ящика были тщательно заделаны замазкой и закрашены.
- Ничего подобного, - ответил Александр, глядя куда-то в небеса, в которых Гришмановский рассказывал Готфридe утренний анекдот. – Там для всех места хватит.
Вскорости вся полуглухая стена усеялась почтовыми ящиками всех времён и наречий.
И тот самый долгожданный читатель, склонный писать настоящие Письма Читателя, время от времени может наблюдать, как акулы пера бросают строчить, как они висят вниз головой, поддерживаемые руками товарищей, добираясь до своего заветного ящичка, как они его открывают и радуются, радуются, радуются его письмам. Некоторые делают это в день своего рождения, другие, кто верит в деда Мороза, - под Новый Год и Рождество.

Но каждый из них хранит тайну, что именно они находят в тех ящиках, и как зовут этих благодарных читателей их журналистских ежедневных трудов.